Я пытался сдружиться с бетметом неоднократно. Бросал, начинал снова, снова бросал. Человеку, который уже бреется, невероятно трудно поверить в ряженного альфа-самца, с торчащими из макушки резиновыми ушами, по одну сторону линии, проведенной авторами детским мелком, и педековатым скоморохом на пару с девочкой переростком с креветкой вместо мозгов с другой. Сотни охранников местной психушки не хватило бы, чтоб заменить перегоревшую лампочку. Судьба остывающего чая заботила меня больше, чем судьба спз (с позволения сказать) «героев» Arkham Asylum. Таким образом первое знакомство с серией для меня ограничилось дюжиной минут. С Arkham City отношения тоже не сложились, кнопка off не позволила Айсмену закончить его проникновенный монолог. Но Arkham Origin — другое дело, здесь есть снег.

Снег нужно добавлять во все игры. Даже в такие как Tropico и Endless Space. Единственное, чего не хватает The Stanley Parable — это снега. Снег — как соль, как приправа, он делает плохое хорошим. Добавь снега в стрихнин и последний станет съедобным. Для Arkham Origin снега не пожалели, он повсюду: на безлюдных мостовых, он поджидает в мрачных переулках, под его бережным одеялом спят величавые здания, он забился в складки плаща Бетмена, он качается на проводах. Кружащим перед лицом снежинкам, счет которым ведут городские часы на ратуше, хочется давать имена. Вот Дженис, вот Саманта, вот Николай, привет близняшки Дюбуа!

Этот сугроб похож на зайца, вот тот смахивает то ли на диатез, то ли на день независимости, тот дальний — вылитый пингвин…. постойте, это и есть пингвин. Все изысканные способности бетса — бетранг, дымовая граната и прочие стоило бы заменить одной — есть горстями снег. Над небоскребами снег и ветер затеяли чехарду, а где-то внизу мужик в латексе заслуженно колотит амбала головой о фонарный столб. Об увиденном снежинки будут с волнением рассказывать друг другу и кружить, кружить. Не шумите, дураки! Снег идет. Вспугнете. Плащ мечется тенью по крышам, а снег идет. Где-то в своих норах не спится наемным убийцам, они точат ножи по душу Бетмена, а снег идет. Все они его пленники – города, укутанного снегом. Меланхолия. Белые хлопья меланхолии кружат в ночном воздухе, в легких, в крови, в душе. Не будет ни мужика в резиновом плаще, ни пингвина, ни амбала, ни убийц, их никто не вспомнит, даже снег, который заметет их следы. Останется только снег, снег, снег.